BOOKTRAN

В официальном блоге Брендон представляет комментарии к некоторым своим книгам, в том числе к романам серии «Рожденный туманом». В комментариях к каждой без исключения главе он приводит немного информации «за сценой» о процессе написания этих эпизодов, дополнительные сведения о персонажах и событиях, пояснения.

Представляем вам избранные комментарии к четвертой части «Героя Веков», показавшиеся особенно интересными. Для тех, кто еще не прочитал книгу, возможны спойлеры!

Глава 45

Рин – это Разрушитель

Вы в самом деле думали, что я верну Рина?

Может быть, и думали. И правильно бы думали; читатели художественной литературы привыкли к странным воскрешениям давно умерших персонажей. Думаю, этому есть две причины. 1) Либо автор так привязался к погибшему герою, что хочет его вернуть. 2) Либо автор хочет сделать что-то совершенно неожиданное и поэтому внезапно для читателей воскрешает персонажа.

К сожалению, обе причины основываются на эмоциях, что обычно не слишком хорошо для развития сюжета. После таких поворотов от читателей потребуется повышенная способность закрывать глаза на натяжки. Отчасти из-за таких приемов беллетристика как жанр заслужила плохую репутацию у литературной элиты. (Как читатель может переживать за героя, зная, что его смерть может ничего не значить?)

Я говорю это, но, конечно, я так же, как и любой другой, виновен в таких трюках. У меня сейчас в работе две книги, в которых я планирую смерти и воскрешения, хотя, разумеется, я встраиваю эти элементы в сюжет и в структуру мира.

Кроме того, есть много примеров тому, что такие приемы подходят для художественной литературы, и они срабатывают. Вообще, одна из причин писать фэнтези заключается в том, что вы можете затрагивать темы, подобные этой, которые не сработают в художественной литературе в целом. Я просто беспокоюсь о том, что мы, как приверженцы жанра фэнтези, слишком ленивы для таких идей. Если с ними переборщить, то в итоге получится комикс, где смерть абсолютно бессмысленна.

Игра с клише

Что ж, эта тема превращается в какую-то непредусмотренную проповедь. Она может быть вам интересна, но я оставлю ее, потому что хочу продолжить рассказ о моей первоначальной идее. Я не вернул Рина (и Кельсера), потому что я против таких поворотов сюжета, разве что к ним были заблаговременные предпосылки и они хорошо встроены в магическую систему. Однако я хотел, чтобы читатели думали, что я верну их, потому что мне почему-то доставляет удовольствие вводить читателей в заблуждение тем, что я якобы следую клише, а потом резко уходить в сторону от этих клише. (В определенном смысле этому посвящен весь цикл.)

Однако, отдавая должное моим читателям, я не стал это затягивать. Я понял, что многие догадались о том, что Рин был фальшивым, особенно после эпиграфа, прозрачно намекающего на то, что у Вин есть штырь. Вдобавок в этой сцене я хотел указать на разницу между Вин и Призраком. Он идеалист, он неискушен и неопытен, несмотря на то, через что прошла команда Кельсера. Вин – реалист и скептик, и она более опытна. Для меня это самое простое обоснование тому, что она почти сразу разоблачила уловки Разрушителя.

Глава 47

Смерть Билга

Вы могли не узнать в этой главе камео, которое представляет Билг. Это солдат, ударивший Дему. Кто такой Билг? Что ж, если вы читали первую книгу, вспомните сцену, когда Кельсер посещает пещеры, в которых тренируется его армия. Он выбирает из толпы солдата, чтобы тот сразился в поединке с одним из недовольных. Кельсер помог своему поединщику, вмешавшись в схватку с помощью алломантии.

Кто его поединщик? Капитан Дему. А недовольный, с которым он сражается? Парень по имени Билг. (Возможно, теперь вы поймете, почему Билг затаил злобу на Дему.) В исходном черновике первой книги Билг погиб в поединке. Однако читатели возмутились тем, что Кельсер убивает человека ради того, чтобы доказать свою точку зрения. Поэтому я переделал сюжет так, что Билг выжил и стал последователем Кельсера. Хотя мне всегда казалось, что он должен умереть. Поэтому в этой книге он опять становится зачинщиком проблем, снова дерется с Дему и на этот раз получает по заслугам. Единственная загвоздка заключается в том, что Эленд здесь неправильно произносит его имя и называет его Бриллом. Упс! Поскольку из-за этого распознать камео практически невозможно, наверное, я исправлю это в переиздании.

Глава 48

Последнее послание Вседержителя

Это послание Вседержителя на металлической пластине мне было очень трудно писать. Первоначально оно было короче, но в последнем черновике я его расширил, потому что оно казалось совершенно бесполезным. Оно и сейчас говорит не слишком много. В этом и проблема.

Я так и задумывал, что на последней металлической пластине Вседержителя не будет ответов. Это вписывается в тему цикла – в этом романе обыгрывается клише эпического фэнтези о могущественном предмете, который нужно отыскать, и с его помощью побороть зло. Разве что на этот раз я хотел, чтобы предмет искали и нашли, но это оказалось бы бессмысленным, и никаких ответов от Вседержителя там бы не было. Мне показалось, что это только усилит ощущение безнадежности, которое испытывают герои, пытаясь бороться с Разрушителем.

Проблема заключается в том, что, перечитывая текст на металлической пластине, я понял, что сделал как раз то, чего хотел, но также по-настоящему и очень сильно разочаровал читателей. А я ненавижу разочаровывать читателей. Это как будто нарушить обещание. Поразмыслив, я решил, что это все же лучшее, что можно было сделать, хотя я предпочел бы найти другой способ разобраться с этой проблемой.

Глава 49

Способности Сэйзеда к запоминанию

(…) Во-первых, имейте в виду, что Сэйзед склонен приукрашивать те усилия, что он потратил на первоначальное заполнение своей медной метапамяти. Все Хранители, и он в том числе, в раннем возрасте проходят интенсивные тренировки по запоминанию и учатся развивать почти фотографическую память еще до использования метапамяти. Цель этого, разумеется, в том, чтобы научиться удерживать в уме точные образы прочитанного так, чтобы сохранить знания в наиболее близком к изначальному виде, прежде чем поместить их в медную метапамять.

В общем, Хранители могут держать в голове содержимое нескольких книг даже безо всякой ферухимии. Подобно мусульманам, заучивающим Коран, Сэйзед может дословно запомнить книгу и повторить ее вам. Тем не менее, он так долго вырабатывал у себя это умение, что оно кажется ему обычным. Помимо этого, применение ферухимии каким-то образом меняет его способности и то, как он ими пользуется.

Шкала алломантического потенциала

Эта глава – еще одна из моих любимых в этой книге. (Думаю, под номером четыре.)

В следующих нескольких главах Эленд ходит по кругу, но в то же время получает возможность блеснуть. Он один, вынужден справляться с проблемами без Вин, Тиндвил и других людей, поддерживавших его. Для него пришла пора решать, кто он на самом деле и чего хочет.

Вот с чего начинается глава. Досада Эленда на то, что он не способен защитить своих людей, наконец прорывается наружу, и под влиянием эмоций он делает то же, что делала Вин во второй книге. Хотя в его атаках гораздо меньше красоты, чем было в атаках Вин. Эленд могуществен, но из-за алломантии вынужден действовать резко.

Мне нравится визуальный ряд этой сцены в деревне. Эленд сражается в свете горящих домов, среди пепла и тумана, окруженный десятками умирающих колоссов. По моему мнению, здесь у него первый настоящий шанс проявить себя рожденным туманом, и он в какой-то степени удивлен тем, что с ним происходит.

Он еще не разобрался с тем, как защитить народ своей империи. В какой-то мере он только вступает на путь, который ему нужно пройти. Однако это ключевой момент, когда он наконец признает то, что так сильно его тревожит. Он не просто боится того, что становится похожим на Вседержителя, – он боится того, что, становясь похожим на Вседержителя, справляется со своими обязанностями гораздо хуже предшественника.

Глава 52

Эпиграфы к книге

Эпиграфы в этой книге существенно отличаются от эпиграфов двух предыдущих романов. Здесь они гораздо научнее и, в отличие от первых книг, относятся не к прошлому, а к будущему. (Хотя, как и в двух других книгах, они взяты из письменного источника, который в конце концов появится в романе.)

Это сделано умышленно. В первых двух книгах эпиграфы предназначались для того, чтобы отразить мифологию мира. Взяв их из прошлого, я добавил весомости истории мира, что иначе было бы упущено, поскольку персонажи не обращали особого внимания на такие вещи. Однако мне показалось, что в этой книге появление еще одной старинной записи будет повторением. Мне захотелось чего-то нового, что добавило бы красок в этот роман.

И, поскольку это книга о конце света, я решил, что некто, обратившийся к событиям прошлого и пишущий о них, может придать роману хорошую долю таинственности (Кто же это?), напряженности (Правда грядет конец света? Как же так, если кто-то выжил и пишет об этом?), и информативности. Тогда эпиграфы дадут ответы на вопросы, и станет больше известно о мире, но не так, как в первых двух книгах.

Я очень переживаю, что они слишком научные для атмосферы романа. Мне хочется, чтобы мои книги давали ощущение фэнтези, но я довольно твердо придерживаюсь мнения, что магию нужно объяснять с технической точки зрения. Если говорить в целом, в своих книгах я создаю скорее атмосферу Ренессанса или ранней индустриальной эпохи, чем классического средневековья.

Глава 53

Призрак просит Кельсера помочь поговорить с Бельдре

«Кельсер» не может помочь Призраку советом в том, что касается отношений, и это очень показательно. Разрушитель вообще не понимает, что такое отношения. Это одна из его главных слабостей.

Создавая Разрушителя злодеем, я хотел уйти от образа, воплощающего чистое зло. Лично я не считаю Разрушителя злым. Думаю, он действительно находит оправдание тому, что пытается сделать.

Но это не значит, что герои должны просто сидеть и позволять ему разрушать мир. Однако он сила, которой присуще сознание, или, скорее, сознание, которое присоединилось к силе. Как бы то ни было, эта сила управляет им и доминирует над ним. И разрушение – естественная часть жизни.

Глава 54

Вин получает обратно свою серьгу

Эленд на самом деле очень сильно верит в Вин, даже если и не поклоняется ей. Он приписывает ей почти сверхъестественные силы. И я могу его понять. В этих романах Вин не столько персонаж, сколько сила. В каком-то роде как Разрушитель и Охранитель.

Как бы то ни было, в этой главе Эленд отчаивается – и затем снова обретает надежду. Я вставил сюда финальное появление туманного духа, но постарался, чтобы он не выложил Эленду слишком много информации. Не потому, что я не хотел выдавать саму информацию, а из-за того, что туманного духа не было в книге, и я не хотел, чтобы он показался «роялем в кустах». Если бы он возник из ниоткуда и выдал порцию ответов, думаю, для читателей это выглядело бы дешевым трюком.

Как поясняется в следующем эпиграфе, туманный дух – это остатки разума Охранителя. Я не слишком в это углублялся в книге, даже в эпиграфах, но на самом деле сознание Охранителя отделено от его силы. Однако само сознание тоже наделено ограниченной силой. И он ее использовал, чтобы связать Разрушителя.

Это не ослабило его силу, которая по-прежнему защищает мир. Но это стоило ему разума, от которого осталась только слабая тень – подобно памяти Охранителя в туманах, в значительной степени уменьшенная по сравнению с тем, что у него когда-то было.

Присущее Охранителю сознание, как и сознание Разрушителя, – часть Адоналсиума, когда-нибудь я это объясню. Достаточно сказать, что в крайнем случае Охранитель мог зачерпнуть силу из собственного разума, чтобы с ее помощью заточить Разрушителя. Вот почему у него получилось провернуть такой неожиданный для Разрушителя трюк. Он мог предвидеть нападение с использованием силы Охранителя, но никак не его разума, и не знал, к чему может привести сжигание собственного разума.

Вот почему в клетку Охранителя попал разум Разрушителя, но не его сила.

Глава 57

Вин задается вопросом, не безумна ли она

Мне нравятся рассуждения Вин, где она решает, не сошла ли она с ума. Зейн всю свою взрослую жизнь сомневался, пытаясь понять, безумен он или нет, и разобраться в том, насколько окружающий мир является порождением его нездорового рассудка. Вин? Она размышляет пару секунд, понимает, что если она сошла с ума, то проверить это нельзя, и решает больше на этом не заморачиваться.

Временами Вин жалуется на то, что она живет инстинктами, а не логикой, но это неправильное определение. Она очень логична – я бы сказал, гораздо больше, чем многие ученые. Ей просто не нравится зацикливаться на чем-то и обсуждать это. Предоставьте ей факты, и она их примет. В некотором смысле она буквальна и точна – а это, по моему мнению, основа логического философского подхода. Эленд абстрактен. Он любит размышлять и рационализировать. Скорее обдумывать проблемы, чем встречаться с ними лицом к лицу. Но он тоже логичен.

Возможно, их приверженность к голым фактам – одна из причин, почему они сблизились.

Вин расспрашивает Разрушителя об Охранителе

Возможно, после этой сцены вы поймете, почему я так сильно хотел, чтобы Вин и Разрушитель провели некоторое время в беседах во время ее заточения. Это показалось мне достаточно важным для того, чтобы я ради такой возможности допустил небольшую натяжку. (Спойлер в аннотации к главе 54 поясняет, что я тут имею в виду.)

Дискуссия о морали здесь важна, потому что я хотел, чтобы Разрушитель и Охранитель представляли силы, а не нравственные полюса. По разным причинам это жизненно необходимо для заложенной космологии. Если бы они представляли полюса, то это означало бы, что подобных им может быть только двое. Но они представляют противоположности, что оставляет больше простора.

Охранитель предал Разрушителя. Это приводит нас на зыбкую почву моральности лжи во имя достижения великого блага. Если ставка настолько велика, как здесь, – крушение целого мира – тогда, возможно, вы тоже предали бы. (Я люблю фэнтези. Где еще можно порассуждать о конце света как о последствии предательства, причем буквально?)

Сознание Разрушителя, отделенное от его силы, – не самая приятная сущность. Но его нельзя сильно винить, так как у него осталось очень мало разума по сравнению с тем, что было когда-то. Сила Разрушителя довольно сильно изменила разум своего носителя, чтобы он соответствовал ее намерениям.

Глава 58

Растягивание кульминации

Я попробовал сделать в этой книге кое-что новое. Меня справедливо критиковали за то, что я слишком много всего впихиваю в концовки. Хороший, в быстром темпе финал – это замечательно, но когда вы громоздите одну кульминацию на другую, они слегка теряются. По этой причине я пытался строить сюжет так, чтобы кульминации распределялись более равномерно. Я понадеялся, что это не уменьшит напряженности и драматизма, а позволит лучше сосредоточиться на кульминационных моментах, не давая им затмевать друг друга.

Это видно на примере Призрака. По существу эта глава – кульминация его сцен. Позже будут еще маленькие эпизоды с его участием, но в основном его сюжетная линия завершается здесь (за исключением одного открытого финала). Надеюсь, благодаря этой взрывной сцене мне удалось сделать темп повествования более ровным и приберечь последнюю треть книги для других героев.

Заключение по Призраку

В целом мне очень понравились главы Призрака в этом романе, особенно после того, как я переписал первые из них, чтобы сделать его более симпатичным для читателей. Думаю, в его главах есть подлинная сердечность, трагедия и триумф. Единственный изъян – романтическая линия Призрака и Бельдре не очень сильна, но я с этим могу смириться. Учитывая то, что они оба подростки с сильными подростковыми страстями, и принимая во внимание то, сколько места мне удалось для них выделить, я удовлетворен.

Что, на мой взгляд, хорошо сработало, так это тонкая демонстрация вредоносного перста Разрушителя в сочетании с тщательно разработанным сюжетным поворотом, давшим в конце Призраку силу это преодолеть. Что иронично, он победил благодаря своим недостаткам, а не силе. Нечувствительность, так шокировавшая его раньше, стала инструментом, который он использовал для победы.

Поворот с Бельдре, оказавшейся алломантом, не совсем поворот. Я подозреваю, что некоторые читатели уже догадались. Тем не менее это та причина, по которой Гражданин начал спасать алломантов. Он мог судить об их полезности по своей сестре. Как и для большинства тиранов в истории, он легко мог найти оправдания для людей, которых любил, и сделать для них исключения в своей ненависти. Нужно отметить, что в самом Квеллионе не было благородной крови. Фактически Бельдре была ему сестрой только наполовину.

Перевод: Anahitta специально для Booktran и vk.com/b.sanderson.